Анафема во Спасение (страница 6)

Со вторым княжением в городе Александра Михайловича связана его попытка ослабить влияние Новгорода на Псков. С этой целью князь Александр принялся хлопотать об открытии Псковской епархии, ведь церковно псковичи оставались в подчинении у новгородского владыки. В этом намерении его поддержали литовские князья, вынашивавшие планы переподчинить со временем Псков Литве и в церковном, и в политическом отношении. Но здесь твердую позицию занял митрополит Феогност, который категорически воспротивился устройству особой епархии в Пскове. И когда летом 1331 года к нему на Волынь одновременно с новгородским кандидатом на владычество Василием Каликой прибыл псковский претендент в епископы по имени Арсений, тому было решительно и бесповоротно отказано в прошении. И «Арсении же со плесковици поиха посрамлен от митрополита из Волыньскои земли на Киевъ».

Между тем ситуация в стране поменялась. Конечно, возвращение соперника было не по нутру Ивану Калите. Но до прежнего противостояния дело не дошло, хотя пребывание Александра Тверского на псковском столе не шло на пользу хорошим отношениям между Псковом и Москвой. К тому времени великий князь рассорился со своими вчерашними союзниками - новгородцами. Новгородцы, после того как Калита захватил их города Торжок и Бежецк, отреагировали на это явной политической демонстрацией: в начале 1333 года в Псков приехал новый новгородский архиепископ Василий и крестил здесь новорожденного сына князя Александра Тверского - Михаила Александровича.

Это был откровенный вызов Ивану Калите теперь уже со стороны новгородцев. Ведь формально Александр Тверской все еще находился под отлучением, которое на него наложил митрополит Феогност, да и его княжение в Пскове с подачи литовцев задевало интересы великого князя. Приезд владыки в Псков означал прекращение церковно-политической изоляции города, ведь согласно погодным записям, последний раз глава новгородско-псковской епархии был здесь семь лет назад, в 1326 году. Прощали новгородцы псковичам и попытку открыть собственную епархию. Псковичей очень обрадовал приезд Василия Калики, они приняли его «с великою честью».

Вновь поддержали новгородцы своего «младшего брата» в 1335 году, когда Иван Калита в очередной раз вознамерился предпринять военную экспедицию против упрямых псковичей. Как можно судить по некоторым письменным источникам, накануне предполагаемого похода у Калиты с новгородцами состоялась «по любви речь». После этой встречи Калита отказался от военного похода, хотя мир с псковичами и не был заключен.

*** На рисунке Иван Калита. Портрет из титулярника 1672 год.

Подробности почти десятилетнего княжения Александра Михайловича в Пскове, к сожалению, не сохранились. Впрочем, скупость дошедших до нас летописных строк распространяется и на большинство князей, когда-либо сидевших на псковском столе. По отрывочным сведениям можно предположить, что княжил Александр в полном согласии и взаимопонимании с псковичами: «бяше добротою и любо-вию по сердцу псковичем».

Единственно, что тревожило князя - это неопределенность ситуации в Тверском княжестве и чисто отцовское беспокойство за дальнейшую судьбу своих сыновей. Дело в том, что сложившаяся в Пскове система вечевого устройства, при котором князь приглашался со стороны и выступал всего лишь слугой веча, не позволяла Александру Михайловичу каким-либо образом пристроить своих сыновей на Псковской земле. Иное дело княжества, где право на княжение считалось наследственным и переходило от отца к сыну. Однако в нынешнем своем положении Александр Михайлович не мог рассчитывать на то, что его сыновья смогут претендовать на Тверское княжество: по старому обычаю, водившемуся на Руси, дети изгнанного князя не могли надеяться на наследство отца.

«Если умру здесь (в Пскове) то что будет с детьми моими? Все знают, что я выбежал из княжества моего и умер на чужбине: так дети мои будут лишены своего княжества», - эту тревогу Александра Михайловича о дальнейшей судьбе своего семейства доносят до нас и летописи.

И князь Александр начинает действовать. В 1336 году он отправил в Орду своего сына Федора. Тот должен был попытаться выяснить у Узбека, есть ли у Александра Тверского надежда на восстановление мирных отношений с ханом. Видимо, в Орде к тому времени для Александра Михайловича сложились более благоприятные отношения, потому что уже в следующем, 1337 году, он сам отправляется к Узбеку.

- Я сделал много зла тебе, - сказал Александр Михайлович хану, - но теперь пришел принять от тебя смерть или жизнь, будучи готов на все, что бог возвестит тебе.
- Князь Александр смиренною мудростию избавил себя от смерти, - милостиво отвечал Узбек Александру в присутствии своего окружения и позволил ему заново занять тверской стол.

Переезжая в родную Тверь, Александр забрал из Пскова свою семью, не забыв от всего сердца поблагодарить псковичей за их любовь и верность, выразил им вечную благодарность за гостеприимство.

Итак, Александр Михайлович добился своего. Клеймо гонимого князя с него наконец-то было снято, Тверское княжество ему возвратили, дети могли теперь рассчитывать на наследство. Княжить бы и княжить... Но вновь разгорелась вражда между московским и тверским князем, не смогли они заключить мира между собой и, как справедливо заметил СМ. Соловьев, это противостояние могло закончиться только гибелью одного из соперников.

:: Страницы: - 1 - | - 2 - | - 3 - | - 4 - | - 5 - | - 6 - | - 7 -